Ненаписанные романы

– Да, я молчал, это правда… Но я и молчал-то для того лишь, чтобы дожить до сегодняшнего дня… Чтобы сохранить для вас мою память… Хоть какую-то, но все же… Притча о гласе вопиющего в пустыне еще ждет своего толкователя.

…Это случилось во время традиционного авиапарада в Тушине.

Рано утром к нам позвонил Бухарин:

– Семен, вы туда едете?

– Конечно, Николай Иванович.

– Слушайте, я ни разу не наблюдал этого зрелища с поля – всегда с трибуны… Заберите-ка меня с собой, а?

Отец заехал за Бухариным, тот взял огромный бинокль, две бутылки боржоми, сказал, что близкие за городом, поэтому бутербродов, увы, не будет, и, задержавшись возле окна, внимательно обсмотрел улицу.

– В пятом году, перед тем как уйти с квартиры, я всегда проверялся, нет ли слежки, – улыбнулся Бухарин. – Не думал, что привычка так въедлива… Даже когда меня охраняли как члена Политбюро, порою ловил себя на мысли: отчего сопровождающие не глядят, чисто ли на улице?.. Впрочем, – заключил он, – к несвободе привыкаешь значительно быстрее, странно…