Перевоспитать охламона

К огорчению Баси, поцелуй не мог длиться вечность. И чуть отстранив пигалицу от себя, Василий взглянул в смущенное, растерянное и прекрасное лицо Груни.

Взмахнув пару раз густыми ресницами, словно прогоняя наваждение, но, к радости Васьки, не убирая ладошек с его груди, пигалица смущенно отвела взгляд.

Васька не хотел выпускать девчонку из рук. Но и понимал, что ей нужно время, чтобы привыкнуть к изменениям в их отношениях.

– Вася, кажется, он разбился, – потеряно прошептала Груня, умудрившись выскользнуть таки из крепких объятий, и начиная пятиться от парня назад.

Она пребывала в шоке. Губы нещадно горели и помнили вкус поцелуя Барина. Сердце тарабанило в груди так, что кровь летала по венам со скоростью света. А глаза мало верили во все происходящее.

– Грунечка, – ласково пророкотал Бася, – Лучше не бегай от меня. Все равно не убежишь.

– Я разбила камеру! – выдохнула Груня, пытаясь зацепиться хоть за какую-нибудь причину не поддаваться чувствам и соблазну.

– Иди сюда, зайчонок, – оказывается, хам-Василий умеет ворковать низким ласковым голосом, – Брось ты эту стекляшку. Новую куплю.