Контуженый

– Теперь забудь! – бросает она.

В трубке отбой.

Я в центре внимания нашей палаты. Озираюсь и выдавливаю растерянную улыбку. В ответ понимающее сочувствие. И без громкой связи все слышали разговор. Подколок не последовало – и на том спасибо.

«Забудь, забудь, забудь…» Последние слова Златы терзают сердце. Душевная боль затмевает физическую. Нужно с ней встретиться, объяснить, я не виноват, что мне повезло.

Во время обхода врача я требую:

– Выпишите меня, доктор. Я здоров.

Юрий Николаевич просматривает рентгеновские снимки, результаты анализов, оценивает мое состояние.

– Оптимизм одобряю, но о выздоровлении говорить рано. Без болеутоляющих ты встать с постели не сможешь.

– Смогу! Я сам хожу в туалет.

Я спускаю с кровати ноги, опираюсь правой рукой о постель и рывком сажусь. Под ребрами вспышка огня, в глазах пелена мрака, в голове прилив тяжелой мути – только бы не грохнуться. Еще усилие и я поднимаюсь на ноги, стиснув зубы. Делаю несколько шагов по палате. Трубки из груди удалили, сифонов в руке нет – почти свобода. Изображаю лихую улыбку и возвращаюсь к доктору.