Жди меня, и я вернусь
Сверчок
- Мы довольно близко видели смерть
- и, пожалуй, сами могли умереть,
- мы ходили везде, где можно
- ходить,
- и смотрели на все, на что можно
- смотреть.
- Мы влезали в окопы,
- пропахшие креозотом
- и пролитым в песок сакэ,
- где только что наши
- кололи тех
- и кровь не засохла еще на штыке.
- Мы напрасно искали домашнюю жалость,
- забытую нами у очага,
- мы здесь привыкали,
- что быть убитым —
- входит в обязанности врага.
- Мы сначала взяли это на веру,
- но вера вошла нам в кровь
- и плоть;
- мы так и писали:
- «Если он не сдается —
- надо его заколоть!»
- И, честное слово, нам ничего не снилось,
- когда, свернувшись в углу,
- мы дремали в летящей без фар
- машине
- или на твердом полу.
- У нас была чистая совесть людей,
- посмотревших в глаза войне.
- И мы слишком много видели днем,
- чтобы видеть еще во сне.
- Мы спали, как дети,
- с открытыми ртами,
- кое-как прикорнув на тычке…
- Но я хотел рассказать не об этом.
- Я хотел рассказать о сверчке.
- Сверчок жил у нас под самою крышей
- между войлоком и холстом.
- Он был рыжий и толстый,
- с большими усами
- и кривым, как сабля, хвостом.
- Он знал, когда петь и когда молчать,
- он не спутал бы никогда;
- он молча ползал в жаркие дни
- и грустно свистел в холода.
- Мы хотели поближе его разглядеть
- и утром вынесли за порог,
- и он, как шофер, растерялся,
- увидев
- сразу столько дорог.
- Он удивленно двигал усами,
- как и мы, он не знал, почему
- большой человек из соседней юрты
- подошел вплотную к нему.
- Я повторяю:
- сверчок был толстый,
- с кривым, как сабля, хвостом,
- но всего его, маленького,
- можно было
- накрыть дубовым листом.
- А сапог был большой —
- сорок третий номер,
- с гвоздями на каблуке,
- и мы не успели еще подумать.
- как он стоял на сверчке.
- Мы решили, что было б смешно сердиться,
- и завели разговор о другом,
- но человек из соседней юрты
- был молча объявлен нашим врагом.
- Я, как в жизни, спутал в своем рассказе
- и важное, и пустяки,
- но товарищи скажут,
- что все это правда
- от первой и до последней строки.
1939