Мне уже не больно

Дом, который я уже успела осмотреть мельком, казался таким же холодным и пустым, как и отношение Ланы ко мне. Но теперь, когда мы шаг за шагом проходили через эти комнаты, это ощущение только усиливалось. Лана не говорила ничего лишнего, лишь бросала короткие комментарии:

– Вот тут кухня, – сказала она, открывая очередную дверь. – Там столовая, напротив библиотека.

Она говорила механически, словно заученные слова, не заботясь о том, слушаю ли я вообще. А я и не слушала. Все внимание было сосредоточено на ее движениях, на ее манере держаться, на той ледяной отчужденности, которую она источала.

«Она ведь просто делает то, что ей велел Лазарев», – подумала я, чувствуя нарастающую тяжесть в груди. Это было больше, чем просто нелюбезность. Это был холод, который проникал под кожу, обволакивая меня со всех сторон, делая меня еще более одинокой в этом огромном, безжизненном доме.

Когда Лана отвела меня к дверям гостиной, мой взгляд зацепился за фигуру высокого охранника у входа. Он стоял спокойно, прислонившись к стене, но даже в этой расслабленной позе его тело излучало скрытую мощь. Лицо было резким, как будто высеченным из камня, с глубокими серыми глазами, которые выглядели слишком живыми на фоне этого мертвого дома.