И камни плачут по ночам

Но я знала, что этого не будет. Слишком живуч Великий Стратег Востока, Владетельный князь города Нам-Кивас. Непобедим. Некоторые шептали, что бессмертен. Может и так. Из всех, кто ныне живет на этой земле, только трое видели Ксеркса, говорят, давно утратившего облик человека, и остались живы. И мой супруг среди них.

– Владетельная, спрячьтесь в покоях, – Манен говорила громко, от чего хотелось скривиться. Она была с далекого севера, эта старая, но еще крепкая женщина, вскормившая Стратега, и с трудом переносила жару, но отказалась покинуть дворец, когда ей даровали такую милость.

– Я в тени, – не желая слушать чужие нравоучения, ответила старухе. И, не давая Манен возразить, тут же задала вопрос: – Стратег, мой супруг, присылал весть о своем прибытии?

– Да, Владетельная.

И вновь захотелось скривиться. Годы, проведенные под покровом, годы, когда мое лицо не видел никто, кроме пары слуг, супруга и его самых доверенных лиц, сделали свое дело. Я перестала следить за собой. Расслабилась здесь, в этом полумраке и покое, пока Стратег воевал. Сколько его не было в этот раз? Год? Больше? Или все же меньше? Время смазывается, когда вокруг день и ночь одни и те же стены.