Поймать хамелеона

– Кто? – посмотрев на него, нахмурился помещик.

– Ну так Федотка Афонин, – пояснил Осип. – Вы изволили приказать сыскать блаженного. А нет его. Мать божится, днем в последний раз видела. Сидит старуха, плачет. Убогий, а всё ж кровиночка.

– Не вернулся, стало быть, – сузил глаза Михаил. – Вели, как объявится, ко мне. Я из него душу вытрясу.

– Слушаюсь, – поклонился дворецкий, и барин ушел в первую попавшуюся дверь.

Это оказалась гостиная, но вряд ли Воронецкий заметил, куда он вошел. На ходу стянул сюртук и уронил его на пол, даже не подумав, что делает. После добрел до кресла, упал в него и, откинувшись на спинку, накрыл лицо руками. Теперь он и вовсе не сомневался, что исчезновения Глашеньки и убогого связаны.

Воображение рисовало одну картину страшнее другой. Он видел растерзанную сестру, лежавшую на земле, а рядом ее мучителя, который пел одну из своих песен и плясал рядом, даже не отойдя от места злодейства…

– Нет-нет, она живая, живая, – словно заклинание повторял несчастный брат. – Лишь бы живая…