Четыре сезона. Сборник

– А вы, доходяги, чего глазеете? Пошевеливайтесь, мать вашу! – Он снова повернулся к Энди: – А ты, мистер Банкир, пойдешь со мной. И вот что: если ты решил поводить меня за нос, тебе не хватит двух выходных, чтобы отыскать в душевой собственную голову.

– Я понимаю, – тихо сказал Энди.

Да, он это понимал. Как показало будущее, он понимал гораздо больше, чем я… и все мы, вместе взятые.

Вот так получилось, что последние два дня работ по осмолке крыши производственных мастерских, в десять часов утра команда заключенных, сидя рядком, потягивала «Блэк лейбл» под наблюдением самой строгой охраны, которую когда-либо знавала тюрьма Шоушенк. Пиво было теплое, как моча, но вкуснее я в жизни своей не пил. Мы тянули пивко, припекало солнышко, и даже полуудивленная-полупрезрительпая гримаса на лице Хэдли – как будто перед ним пили из горла не люди, а обезьяны, не могла сломать нам кайф. Это продолжалось двадцать минут, двадцать минут свободы. С таким же успехом мы могли тянуть пивко, просмолив крышу собственного дома.