Яга Абыда

Но девочка так и не пошевелилась. Абыда нахмурилась, подошла ближе. Протянула руку, коснулась плеча и тут же одёрнула: будто мокрым пальцем железо на морозе тронула. Поглядела – а Ярина-то замёрзла, остекленела, закаменела вся в снежное стёклышко с камушком внутри. И камушек еле разглядишь, еле бьётся.

В Лесу чего только не бывает. В Хтони и подавно не такое видала Абыда – а потому, вместо того, чтобы пугаться, велела избе:

– Топи-ка. Поддай жару как следует!

Сама заперла покрепче дверь, задвинула стёкла в духовых окошках, затворила люк в погреб. Из устья печки пошло, распускаясь огненным маком, тепло. Яга вынула из сундука тёмное покрывало, взмахнула, накрывая девочку, – вспыхнули серебром угловатые вышитые узоры. Дунула на макушку, позвала с гвоздя сухой венок. Костяника, брусника, папоротник, горечавка… Осторожно положила венок Ярине на голову.

Четыре травы на четыре света,

Иди от избы, от избы до лета,

Иди-уходи, тишина из сердца!

С последним слогом Ярина вздохнула, вздрогнула, в светло-зелёных, как лещина, глазах, запрыгали искры, отразились наконец и лучина, и солнце, и осеннее золотое утро.