Последний Иерусалимский дневник
- Любил я в жизни первой половине
- сомнительных людей любое месиво;
- однако же, признаться, мне доныне
- об этом вспоминать легко и весело.
«Ты напрасно тужишься, философ…»
- Ты напрасно тужишься, философ,
- чушь из головы не городи,
- лучше состругай из ветки посох
- и с сумой по миру походи.
«Выслушивал я разные суждения…»
- Выслушивал я разные суждения,
- они бывали свежи и несвежи,
- и вскоре я дошёл до убеждения,
- что умные несут херню не реже.
«Божью милость нынче трудновато…»
- Божью милость нынче трудновато
- выпросить молитвой и постом,
- вся планета движется куда-то,
- в то, что у кобылы под хвостом.
«У времени мы не были в опале…»
- У времени мы не были в опале,
- хоть не возили нас автомобили,
- но дивные подружки с нами спали,
- и ветреные девки нас любили.
«Слегка сегодня был я озадачен…»
- Слегка сегодня был я озадачен,
- заметив, что в житейской канители
- уже себе желаю не удачи,
- а здравого ума в ходячем теле.
«Других таких не сыщешь наций…»
- Других таких не сыщешь наций,
- где б мы ни жили, всё похоже:
- еврей не хочет растворяться,
- а если хочет, то не может.