Последний Иерусалимский дневник
- Я не войду в число имён
- людей, постигших мира сложность,
- но я достаточно умён,
- чтоб осознать мою ничтожность.
«Наш мир в рассудке повреждён…»
- Наш мир в рассудке повреждён,
- во вред был вирус тихим людям;
- когда он будет побеждён,
- мы все уже иные будем.
«Друзья уходят, множа некрологи…»
- Друзья уходят, множа некрологи
- про ум, великодушие и честь;
- слова про них возвышенно убоги —
- смеялись бы они, дай им прочесть.
«Я век мой мирно доживал…»
- Я век мой мирно доживал,
- уже за то собой доволен,
- что не напрасно хлеб жевал
- и жаждой славы не был болен.
«Житейской мудрости излишек…»
- Житейской мудрости излишек
- при богатейшем нюхом носе
- не избавляет нас от шишек,
- которые судьба приносит.
«Как было в молодости пылкой…»
- Как было в молодости пылкой,
- когда стелился дружбы шёлк,
- теперь я с рюмкой и бутылкой
- язык общения нашёл.
«За книгами провёл я много дней…»
- За книгами провёл я много дней.
- Скорей – годов. Точней – десятилетий.
- Но стал ли я от этого умней?
- Пока что я такого не заметил.
«Что-то я мучаюсь мыслями стрёмными…»
- Что-то я мучаюсь мыслями стрёмными,
- глядя на дрязги в курятнике:
- светлые силы воюют не с тёмными,
- их раздражают соратники.