Последний Иерусалимский дневник
- Прошли естественные сроки
- писательского ремесла,
- а я слова в тугие строки
- вяжу с упрямостью осла.
«С началом горячей и влажной весны…»
- С началом горячей и влажной весны
- вся жизнь облекается песней;
- у вдов и невест одинаковы сны,
- однако у вдов – интересней.
«Навряд ли польза есть в житейском опыте…»
- Навряд ли польза есть в житейском опыте,
- когда он весь – из грязи и из копоти.
«Весьма достойна сожаления…»
- Весьма достойна сожаления
- и восхищает нас немерено
- та часть земного населения,
- которая во всём уверена.
«Наша старость протекает без надрывов…»
- Наша старость протекает без надрывов,
- тихоструен весь поток последних лет:
- нету замыслов, мечтаний и порывов,
- даже просто и желаний тоже нет.
«Какой-нибудь идеи дуновение…»
- Какой-нибудь идеи дуновение
- едва только повеет над окрестностью,
- немедленно родится вдохновение
- у бездари, измученной безвестностью.
«Таким я вовсе не был смолоду…»
- Таким я вовсе не был смолоду,
- но не воротишь годы вспять:
- с утра лениво глажу бороду,
- после чего ложусь доспать.