Последний Иерусалимский дневник
- Кто в суете и круговерти
- без мельтешенья жить не может —
- наверно, он и после смерти
- чертей в аду собой тревожит.
«То хлипких знаний фанаберия…»
- То хлипких знаний фанаберия,
- то чувства жизни торжество;
- как совместить, что в Бога верю я,
- но думаю, что нет Его?
«Когда гнетёт меня печаль…»
- Когда гнетёт меня печаль
- и настроение недужное,
- беру стакан, но лью не чай,
- а нечто более мне нужное.
«В Австралии резвятся кенгуру…»
- В Австралии резвятся кенгуру,
- на севере медведи ищут мёд,
- а мне никак сегодня поутру
- лень вязкая подняться не даёт.
«Младенцем сосал материнскую грудь…»
- Младенцем сосал материнскую грудь
- и рад был пелёнкам сухим,
- и вовсе не думал, что жизненный путь
- окажется долгим таким.
«Я прошлые не помню склонности…»
- Я прошлые не помню склонности,
- в былом поддержку не ищу;
- о состоянии влюблённости
- я только изредка грущу.
«Навряд ли мои предки унывали…»
- Навряд ли мои предки унывали
- в заполненные хлопотами дни;
- я думаю, в местечках торговали
- мечтами и надеждами они.
«Когда совсем удача рядом…»
- Когда совсем удача рядом,
- и надо чуть ещё сноровки,
- то ухватить полезно взглядом,
- не сыр ли это в мышеловке.