Последний Иерусалимский дневник
- Я не предам себя стыду
- за то, что я люблю еду:
- недаром слово «продовольствие»
- созвучно слову «удовольствие».
«Бывало больно, горько, кисло…»
- Бывало больно, горько, кисло —
- судьба скупилась на ковриги,
- и то, что нет у жизни смысла,
- опровергали только книги.
«Судя обо всём уравновешенно…»
- Судя обо всём уравновешенно,
- трезво, не пристрастно, объективно,
- трудно без печали, с болью смешанной,
- высказать, как это всё противно.
«Влияние наследственных корней…»
- Влияние наследственных корней —
- заметно, впечатляюще и грустно:
- мой предок – местечковый был еврей,
- и я живу довольно захолустно.
«Пришло предчувствие приятное…»
- Пришло предчувствие приятное,
- и я поверил, идиот,
- что нечто вдруг невероятное
- случится и произойдёт.
«Однажды жизнь освободится…»
- Однажды жизнь освободится
- от заражений и опаски,
- без масок будут наши лица
- уже в обычной личной маске.
«Дни летят, превращаясь в года…»
- Дни летят, превращаясь в года,
- предвещая распад и разлом,
- очень редко, совсем иногда
- обдавая ушедшим теплом.
«Когда приходит увядание…»
- Когда приходит увядание,
- как и положено в судьбе,
- родится новое страдание —
- печаль о нынешнем себе.