Последний Иерусалимский дневник
- Любил я Олю, Дусю, Зину,
- и с Ниной баловался всласть:
- я не хотел в одну корзину
- все яйца класть.
«Судьбы моей густой материал…»
- Судьбы моей густой материал
- слепился в результате хорошо:
- я много в этой жизни потерял,
- однако же не меньше и нашёл.
«Увы, всему положен финиш…»
- Увы, всему положен финиш,
- и молча принял я, не плача,
- что ничего уже не вынешь,
- когда наметилась удача.
«Весьма простая держит нить…»
- Весьма простая держит нить
- всех тех, кто с нами хороводится:
- нельзя еврея полюбить,
- но уважать его – приходится.
«Мы уходим, как листья осенние…»
- Мы уходим, как листья осенние
- опадают на землю послушливо,
- только вера, что есть воскресение,
- облегчает нам боль малодушия.
«За все земные злодеяния…»
- За все земные злодеяния,
- хотя порой они ужасны —
- увы, не будет воздаяния,
- и все мечтания напрасны.
«Мир переполнен злом и подлостью…»
- Мир переполнен злом и подлостью,
- враньё течёт со всех сторон;
- я только в том уверен полностью,
- что доживу до похорон.
«Увы, увы, но счастье власти…»
- Увы, увы, но счастье власти —
- такая хворость бесподобная,
- что в мире нету жарче страсти,
- чем жажда власти низкопробная.